Буллинг. Часть 2
Утром я, разумеется, проспала. Ночные размышления не способствуют раннему подъему. Поэтому собиралась на скорую руку: вчерашние джинсы, майка-алкоголичка и небрежный пучок на голове. На завтрак подавали кашу с бутербродом. Я лениво поглощала колбасу, когда мое внимание привлекла шумная компания в противоположном конце помещения. Среди них была Ольга. По ее смеху, разносившемуся по всей столовой, невозможно было предположить, что вчера ее жестко имел бывший в задний проход. Как всегда идеальна: красный сарафан походил больше на коктейльное платье, помада в тон могла показаться вульгарной на ком угодно, но не на ней. Да и по виду не скажешь, что душу тревожат какие-то переживания. Типичное поведение типичной фифы. Я посмотрела на себя при помощи фронтальной камеры мобильного и мысленно вздохнула: сравнение было бы явно не в мою пользу.
— Привет, Полин, — пока я разглядывала себя, Ольга подошла к моему столику. Я слегка покраснела, вспомнив о потенциальном кулаке в ее влагалище. Хорошо, что чтение мыслей людям пока недоступно — Мы вчера решили, что тебе нужно записывать свои мысли и ощущения на камеру. Так что в любой момент можешь заходить к пацанам — она лежит на тумбочке... этого, как его... Кирилла. И еще: если тебе покажется, что можешь не вынести, запомни стоп-слово — «красный». И мы прервем эксперимент. Но это в самом крайнем случае, договорились?
— О"кей.
— Выглядишь, кстати, не очень — она вернулась за свой столик, так и не присев, а я гадала: специально она так сказала, чтоб задеть меня, или действительно так считает? Такие девушки, как Ольга, редко задумываются о том, что слова могут ранить человека. Им вообще на чужие чувства плевать: весь мир крутится у их ног.
День прошел в бешеном темпе: сначала нас собрали для демонстрации фильма о жестокости и насилии, большую часть которого я дремала. Потом встреча с представителем какого-то фонда, где вкратце рассказали о помощи людям, пострадавшим от домашнего насилия. Последовали вопросы нескольких студентов. У меня сложилось впечатление, что они собирают информацию для своего проекта.
После обеда состоялась интерактивная игра «Конфликты и стратегия выхода из них». Поскольку работали мы в команде, недоброжелательное отношение ко мне игнорировать стало практически невозможно: мои предложения высмеивали, слова «тупая, безмозглая» и непечатные выражения летели в мой адрес практически ежеминутно, а в довершении всего кто-то из ребят (не хотелось бы думать на девочек) поставил мне подножку, когда я выходила в центр. Я не удержалась на ногах и больно ударилась, замарав при этом белоснежную майку.
— Аккуратней — Ольга подала мне руку, помогая встать.
Я побежала переодеваться. В комнате меня ждал шок: в моих вещах кто-то рылся. Помадой на постельном белье (каюсь, не заправила) надпись «лохушка», тампоны залиты гелем для душа розового цвета (вот-вот должны начаться месячные, о чем они думают?).
Слезы потекли на грязную майку, мысленное повторение мантры «это просто игра» помогало слабо. Я отправилась в комнату за видеокамерой, необходимость поделиться с кем-нибудь своими обидами переполняла меня.
Тщательно засняла погром, комментируя мыслительные способности своих обидчиков. Потом направила камеру на себя: в грязной майке и опухшим от рыданий лицом, я тщательно подбирала слова, стараясь облечь свои эмоции в словесную оболочку. Жалкое зрелище.
Немного успокоившись, я привела свои вещи в порядок и пошла в душ. Не хотелось, чтобы меня видели с покрасневшими глазами. Ледяные струи снимали напряжение сегодняшнего дня, вместе с грязной водой уходило желание прекратить эксперимент. Я вспомнила об общей цели — первое место. Ну и, конечно, немного попредставляла себя звездой: сначала в масштабе универа (все восхищаются моим мужеством, ребята с факультета журналистики борятся за право написать обо мне статью), потом в глобально (участие в передаче «Пусть говорят», главная роль в сериале, может быть, даже собственная книга). От холодной воды соски напряглись, я решила сделать воду погорячее. И, открыв глаза, с ужасом обнаружила, что нахожусь не одна: на расстоянии двух шагов стоял Олег и, что самое мерзкое, снимал меня на видео!
— Ты охренел? — я схватила полотенце и прикрыла свои сокровенные места — Ты что творишь? Как ты зашел?
— Ты не закрыла дверь, — с ехидной улыбкой сообщил он — я боялся, что ты попытаешься утопиться. Ты выглядела такой несчастной...
— Утоплюсь в душе? Совсем страх потерял — я гневно оттолкнула его с дороги и уже выходила в коридор, когда получила шлепок по попе. Даже через полотенце он оказался довольно чувствительным.
В комнате я быстро оделась, опасаясь внезапного появления Олега. Облачилась в длинный сарафан, сверху накинула джинсовую курточку. Погода стояла летняя, но вечерами уже чувствовалось приближение холодов. Мокрые волосы я зачесала в конский хвост: свой фен я не взяла, и в свете наших отношений не решилась брать его у кого-то из девочек. Еще закатят скандал, а мне и так непросто.
Вечером команды озвучивали выбранное направление и аннонсировали мероприятия, которые будут проведены. Большинство решили нивелировать последствия уже произошедшего насилия (создание группы психологической поддержки, юридическая помощь, консультации на тему «как помочь»), некоторые работали над темой выявления (создание опросников, линия доверия и прочая лабуда). Мы оказались единственной командой, кто решил подойти к вопросу иначе.
Саша и раньше умел зацепить публику, но в этот раз превзошел самого себя. Его фразы в стиле «поможет тем, кто унижает, посмотреть на себя со стороны», «может в корне изменить подход к этой проблеме» явно заинтересовали комиссию. Особенно на фоне однообразных проектов других команд.
— После ужина свободное время — возвестил ведущий — Проведите его с умом. Устройте мозговой штурм, например, поработайте над задачами. И умоляю: не напивайтесь, как вчера.
Мы разошлись по домикам, именуемыми корпусами. Я гадала, к чему готовиться, но вечер прошел относительно спокойно. Мы обсуждали какие-то детали, пили коньяк (вино закончилось), но в умеренном количестве.
Спать я легла на соседнюю с Ксюшей кровать. Моя оказалась мокрой.
— Ты писаешься по ночам? — съехидничала Ксюша.
— Отстань от нее — заступилась за меня Ольга, что обрадовало меня и удивило. Наверное, утреннее высказывание было всего лишь бестактностью.
Она была в хорошем настроении, как будто и не боялась прихода Антона. А, возможно, и ждала его.
— Оля слишком громко спит: ворочается, стонет, бормочет что-то — объяснила я Ксюше, пытаясь сделать вид, что мокрая кровать вовсе не первопричина моих переездов по комнате. Ольга замерла при моем ответе и погрузилась в задумчивость.
Наконец, все улеглись. Через час, как и прошлой ночью, скрипнула дверь. Я ждала продолжения эротического шоу и немного сердилась на себя: можно было поменять матрацы на кроватях местами, тогда бы меня ждало место в первом ряду. В коридоре горел свет, и я с удивлением обнаружила, что Артем пришел сегодня не один.
— Я закричу, — тихо произнесла Ольга. В голосе страх. Как выяснилось, она тоже не спала, ожидая ночного визитера. И их количество стало для девушки неприятным сюрпризом.
— А я покажу твоему парню фотографии с новогодней вечеринки — это Артем.
— Ты клялся, что удалил их
— Оставил несколько на память. Девушки у меня нет, иногда необходимо передернуть. А там такая красота: сочная телочка, мечта любого парня от пятнадцати до сорока пяти выставила напоказ свои...
— Заткнись — она почти выкрикнула это
— Че за фотки? — это второй, по голосу я не смогла его узнать.
— Я покажу, они у меня, кажется, с собой..
— Не смей! — в голосе страх и отчаяние. Ольга понимает, к чему все идет.
— Мы могли бы договориться... отдам тебе фотки. Но дрочить мне будет не на что. Сама понимаешь, с полными яйцами я ходить не собираюсь.
— Хорошо — голос
звучит глухо — Но пусть он уйдет
— Ничего себе! Я только представил фотографии, а у меня уже стоит колом — потрогай.
— Не хочу — это Ольга
— Как знаешь. Но, Темыч, ты либо договаривайся с этой сучкой, либо фотку дай, мне напряжение снять теперь надо — это второй
— Да не вопрос — голос Антона звучит насмешливо, он явно наслаждается ситуацией — Ольк, ты как? Даешь добро на распространение порнографических кадров? Или потерпишь две минутки?
Она молчит.
— Да, блять, что мы эту шлюху уговариваем? Обслужит по высшему разряду.
Ольга мычит, видимо, ей зажали рот рукой.
Я понимаю, что становлюсь свидетелем группового изнасилования, но никаких попыток остановить их не делаю. Отчасти потому, что боюсь навредить Ольге — не дай бог о фотографиях узнает ее парень, или, что еще хуже, весь институт; отчасти из-за своей моментально увлажнившийся киски. Умом я понимаю, что получать наслаждение от такого неправильно, но продолжаю истекать соками, и уже привычно засовываю руку под резинку трусов.
Практически не видно, что происходит у них на кровати. Но очертания силуэтов на фоне белой стены исчезли, из чего я делаю вывод, что в кровать поместились все трое.
Я ласкаю клитор и почему-то представляю себя на месте Ольги. Голоса парней служат мне ориентиром...
— Такая сухая пизденка... — звук плевка — так-то лучше
Она мычит, я слышу шлепок. Наверное, затрещина.
— Андрюх, только не кончай в нее. Залетит — проблем не оберешься — значит второй — Андрей.
Ритмичный скрип кровати.
— Дай-ка я тебе в попку присуну. Да не дергайся ты, не впервой двоих обслуживать.
— Братан, я не чувствую ничего. Хуй как карандаш в стакане. Давай махнемся.
— Есть идея получше. Давай вдвоем в одну дырку.
— Мне больно, — заскулила Ольга — смажьте кремом, он в тумбочке.
Шорох пакетов
— Нашел!
Мучительный стон
— Не лезет, зараза. Пойдем-ка, красавица, в душ, там поудобнее будет.
Мне очень хочется последовать за ними, но свет в коридоре по-прежнему горит. Если кто-то застанет меня, когда я мастурбирую под дверью, где происходит изнасилование... Об этом даже думать не хотелось.
Ольга вернулась минут через двадцать. Все это время я в красках представляла, как парни натягивают ее с двух сторон, но долгожданный оргазм не приходил. При ее появлении я замерла, но Ольга все-таки подошла к моей кровати. Рука так и осталась на клиторе.
— Полин, — тихо позвала она. Я не реагировала — открой глаза, я же знаю, что ты не спишь.
— Откуда?
— Догадалась, когда ты сказала про ночные стоны. Ты и вчера все видела — она не спрашивает, а утверждает. Поэтому я просто жду, что будет дальше.
— Мне очень стыдно, что ты стала свидетельницей этих отвратительных сцен, — она закрыла руками лицо и заплакала.
Я вытащила руку из складочек и неуверенно погладила ее по плечу:
— Оль... Я никому не расскажу, обещаю — она все так же всхлипывает — Или, если хочешь, буду выступать свидетелем в суде.
— Не в коем случае — она резко поднимает голову и рука падает с ее плеча. От пальцев исходит специфический аромат выделений.
— Я чем-то могу тебе помочь? — я не понимаю зачем она подошла. Могла бы дальше делать вид, что все в порядке.
— Можешь. Артем пообещал мне, что отстанет от меня... Если ты или Ксюша сделает ему минет.
Вот это поворот.
— Я очень хочу помочь тебе, правда. Но это уже чересчур.
— Я так и знала. У Ксюши даже просить бессмысленно. — голос у нее становится бесцветным и мне стыдно за свой эгоизм — Значит, драть меня будут завтра всей компанией.
— Почему он вообще себя так ведет?
— Ты же слышала. У него есть фотографии. Если не противно, могу рассказать все по порядку.
— Рассказывай.
— В общем, с Артемом мы встречались. Сейчас кажется, это было в другой жизни. — Красавицу-Ольгу сложно было представить с таким невзрачным парнем как Артем, но мой комментарий явно был бы лишним. — Начиналось все очень красиво, я только поступила, он был на втором курсе, практически сразу начали встречаться. Цветы, ночные сеансы в кино... Потом расходились отсыпаться на лекции, а ночи напролет гуляли.
Знаешь, он стал моим первым мужчиной. На втором курсе сделал мне предложение. Конечно, я согласилась. Нам нужна была общая комната, а давали ее только семейным. Мы ведь оба иногородние. Так что чистый прагматизм, шикарной свадьбы мы не планировали.
Но тут за мной стал увиваться Леша, лучший друг Темы, на тот момент, конечно — она усмехнулась — Он из богатой семьи, так что поразить мое воображение оказалось делом несложным. Сначала я воспринимала это за дружеское общение. Мы, якобы, случайно сталкивались на улицах и куда-нибудь шли. Рестораны, тусовки, клубы... Мы слишком много выпили в одну такую встречу. И переспали, он взял меня прям в туалете ночного клуба, грубо так, как какую-то шлюху. Потом все повторилось. По советам Лехи я постепенно меняла внешность: из русого в блондинку, платья вместо джинсов...
Меня видели с ним то в одном месте, то в другом. Естественно, донесли Артему. Он приехал однажды в клуб за мной, не знаю как узнал, наверное, кто-то позвонил. Не мог меня найти, звонки я игнорировала... Увидел как мы выходим вместе из туалета, устроил скандал. Но тогда я убедила его, что мне просто стало плохо. Я действительно едва стояла на ногах. Он может, и поверил, но сомнения остались.
Через пару недель — до свадьбы оставался месяц — Леша устроил вечеринку у себя дома, родители куда-то уехали. Естественно, алкоголь, куча народу, музыка орет... Артем напился и уснул на диване. По крайней мере, в тот момент я была в этом уверена. Леша потащил меня в спальню родителей, на огромную кровать. Сначала просто ласкал. Мы целовались, он шептал мне ласковые слова. Я даже не знала в тот момент, кого люблю больше: его или Артема. Постепенно его руки забрались ко мне под платье, помню, как сопротивлялась, когда он снимал мои трусики. Ласкал мою киску пальцами, потом подключил язык. Я была уверена, что дальше дело не зайдет — трахнуть невесту своего друга на родительской кровати, когда друг спит за стенкой... Это было перебором даже для такого бесшабашного парня, как он. Я ласкала его член через одежду, и, чтобы мне было удобнее, он снял штаны с трусами. Знаешь, что такое 69? — я кивнула — Ну тогда представляешь, как это выглядело. Красиво, возбуждающе, но жутко неудобно — у нас большая разница в росте. Потом он все-таки вошел в меня. В туалетах выбор поз ограничен, поэтому в тот раз мы отрывались по полной. Я забыла про остальных гостей, про Артема... Я просто наслаждалась моментом, уверенная, что это наш последний раз. Я скакала на нем сверху, готовая кончить, когда неожиданно включился свет. На пороге стоял Артем, абсолютно трезвый. Он не устраивал истерик, нет. Развернулся и ушел.
Но это была не вся история, о чем я Ольге и сообщила:
— Откуда появились фотографии я так и не узнала.
— Полин, я ошиблась. Слишком больно рассказывать. Мне противно вспоминать всю эту грязь.
— Но это важно! — возразила я — Причем, и тебе тоже. Ты же будущий психолог, сама должна это понимать.
— Давай так: я напишу тебе завтра эту историю. На листочке или в телефоне. Но, во-первых, поклянись, что это только между нами, — я с готовностью кивнула — во-вторых, пообещай подумать над моей просьбой.
Это она о минете?
— Хорошо, но обещать я ничего не могу.
— Я понимаю. Спокойной ночи.
Автор: unfeasible