Моя дядя

Мой дядя самых честных правил,

В истории он след оставил,

И был прославлен на всю Русь,

Я рассказать про то берусь.

Его поместье находилось

В укромном, тихом уголке,

Где ручейка вода журчилась,

Давая жизнь большой реке.

России дивная природа,

Которой любовался он,

Была обычной для народа,

Живущего, в поместье том.

Так жизнь бежала быстроного,

И вот 18 лет, в Покров,

Мой дядя празднует. Дорога,

Ведёт гостей из хуторов.

Собралось множество знакомых,

На бал съезжались все спеша.

А дядя под святой иконой

Встал на колени и шептал:

Вдруг двери тихо отворились,

И он увидел пред собой

Ту грудь, которой так стремился,

Коснуться с детства он рукой!

Пред ним, вся в бело – голубом

Стояла дочь отца Степана.

Она была немного пьяна,

Но речь идёт тут не о том!

Захлопнув двери за собою,

Засов задвинула рукою.

И повернувшись к дяде Вове,

Кивнула тихо головою.

Он отвернулся весь дрожа,

(Какая нежная душа!)

В его мозгу всё закружилось:

Что, где, зачем и почему?!

И как всё это получилось,

Что Танечка пришла к нему?!?

И повернувшись для вопроса:

Так и остался безголосо

Стоять с открытым ртом вдвойне.

2

Не удивляйся, друг читатель.

Я тоже сладостный мечтатель.

Но время ты не торопи,

А слушая тихонько жди.

Я отступлю от темы нашей,

И расскажу про Танин род.

Который знал честной народ,

Как род служителей креста:

Отец Танюши знаменит.

Как только колокол звенит,

В его священную обитель

Сбегается толпа людей:

Баб, молодух и проблядей.

И тихо заходя в обитель,

Садятся в ряд на лавки все.

Отец Степан, производитель,

Улыбку прячет в бороде.

Росточку малого, от роду

Был он, но сила не в ногах.

Огромный член дала природа

Такой, что путался в штанах!

И прихожанки знали точно,

Что грех идти к нему им ночью.

И в простоте души невинной,

Своей делились половиной.

За алтарём, манимых знаком,

Иных Степан драл даже раком!

И исповедь приняв её,

Он говорил: Иди же с миром!

Во вторник вновь, дитя моё,

Я напою тебя эликсиром!

Танюша ж жила безутешна,

В 18 лет, ещё безгрешна!

Ведь не было у ней партнёра

Гуляки парня, лихача,

А ещё лучше б, если хором!

(Её заветная мечта)

И если грусть её точила,

Она брала лопату в руки

И аккуратно заводила

В пизду, в экстаза, сладкой муке:

Бывало, утро настаёт,

Танюша открывает рот

И, скаля зубы, так зевает,

Что носом стенку задевает.

Встаёт с постели еле, еле

(Как сильно ноги задубели!)

И чешет их в одном местечке,

Пока не началася течка.

Подходит к зеркалу сонливо,

Берёт за грудь себя игриво,

И между ног её зажав,

Суёт в пизду, соском попав.

Но так и не войдя в экстаз,

Пускает менстру в медный таз:

На конюшню идет молча,

Где конь копытом землю топчет.

Залазит молча под коня,

За член его рукой беря.

И конь с размаху её раз:

(А – ж слёзы покатились с глаз!!!)

Но долго так не продолжалось,

Однажды Таня наебалась.

Лягнул коняга её так,

В навоза кучу отлетев,

Подняться не могла ни как.

И после случая такого,

Искала Танечка другого

Себе на палку жениха,

Чтоб с ним познать

Весь вкус греха.

Бывало, вся уже дрожит,

От жажды друга дорогого,

Но парня нет у них другого

На хуторе, а он молчит.

Молчит и дрочит, втихаря

Её томив, себя губя.

3

А сам мой дядя парень бравый,

И мастер золотые руки!

Он дрочит левой, дрочит правой,

Но не с желанья, а со скуки.

В шкафу, под стопкою тетрадей,

Свою он тайно книгу прячет.

О связях половых, внебрачных,

И о любви к животным, блядям.

Животных полный дом у них:

Собаки, куры, овцы, кошки.

Их Вовочка ебал немножко,

Но не соседских, а своих!

Бывало курицу поймает,

И на хуй молча одевает.

Та извивается, орёт,

А он её ебёт, ебёт!

У ней уж пух летит кусками,

И курица кричит рывками,

(Под такт движений его члена)

У ней из жопы лезет пена,

Но он её не выпускает:

И та, предсмертный стон издав,

Поносом дядю чуть обдав,

Так умирает без всего,

Всё ж не приняв любовь его:

И день за днём домашний скот,

Берёт у дяди Вовы в рот.

Хозяйка Вовочку ругает,

Зачем зверей он обижает?

Ведь легче блядь найти ей сыну,

Чем мучить бедную скотину:

И так однажды, тихо в ночь,

Она к Степану побежала.

И попросила, чтобы дочь

Ебаться Вовке её дала.

(А Танька лишь о том мечтала!)

Договорились, в день рождения

Она придёт к нему в имение,

И разрешит их все сомнения:

4

Итак, продолжу свой рассказ,

Мы снова в комнате знакомой.

Вот дядя, под святой иконой,

Лёг на полу, под ним матрас.

Лежит он в позе деловитой,

И словно горюшком убитый,

Сложил ручёнки на пупок

(И лучше выдумать не смог)

А Танечка сидела рядом

И жадным, полным ласки взглядом,

Смотрела на его прибор

(Висящий вяло до сих пор)

Но вдруг встрепенулась она и зарделась,

И, встав на карачки, к нему подползла,

И нежно рукой за головку взяла.

Поморщилась, крякнула, сплюнув в проход,

Уста приоткрыв, жадно сунула в рот.

Головка разбухла и в гландах застряла,

А Танечка часто и нервно икала.

Подумала Таня в беспамятстве злобно.

А может, за яйца схватив его кинуть,

И тут же залупу со рта ложкой вынуть?

Решила, рванула за яйца, и вот

Кровь брызнула струйкой,

Он ей порвал рот.

И сам весь в крови на колени упал,

И словно змея, извиваясь дрожал:

Она всё молчала, и он всё молчал.

Она не кричала, и он не кричал!

А утром их нашёл слуга,

Обоих мёртвых. От греха

Сбежал он прочь к отцу Степану,

И рассказал всё без обмана.

Что дочь его, в улыбке страшной

Лежит с залупою во рту,

А рядом, в позе столь ужастной,

Валялся дядя весь в поту:

И чтоб скандал не поднимать,

И прессу к ним не привлекать,

Их ночью тайно схоронили,

Лишь чуть припудрили, умыли:

И с той поры, аж до сих пор

(Я слышал бабок разговор)

Лишь только полная луна,

Взойдёт на небе, как одна

Выходит тенью из могилы

И молвит так протяжно:

И руки тянет, и плывёт:

И если уж кого найдёт,

На той дороге в час ночной,

Схватив утащит за собой,

В свою могилу, молвит люд.

Быть может правда, может лгут,

То я не знаю, Бог уж с ними

(Они давно лежат в могиле)

И я закончу свой рассказ,

Не стану боле мучить вас:


Автор: Lipkin Boris

Похожие порно рассказы


порно рассказы по тегам