Валентина. Часть 10
Всей моей частью, что была в ней, я ощутил, как волны прошлись у нее внутри влагалища. Такого фантастически сладостного ощущения я не испытывал ни с одной женщиной. "Как это у нее получается!" – мелькнуло в голове. Взяв Аллу за бедра и, затрепетав, я сделал несколько решающих рывков. Мощная сладострастная волна накрыла нас обоих, прижав обнаженные тела друг другу и затем мягко отпустив.
"А как же теперь Валентина?" – мучался я вопросом, традиционным для большинства мужчин со времени сотворения мира. Поразмыслив здраво, я решил, что не стоит становиться на один уровень с Аллой и поддаваться очарованию любви по расчету. "Она была не против, и я тоже. Мы оба решали свои проблемы. А если она действительно меня любит, – заключил я, – То с этим можно будет разобраться после поездки в Данию". (Великолепный секс получился у нашего главного героя со сладкой малышкой Аллочкой – прим. ред. )
Оформление поездки было закончено к Новому Году. Я получил первый в своей жизни заграничный паспорт, в котором красовались две визы: датская и немецкая. Паспорт, визы и билеты до Копенгагена и обратно обошлись мне в девятьсот рублей. "Как хорошо, что я тогда отказался от участия в убытках газеты литературной студии, – подумал я, – Иначе, где бы я сейчас деньги взял?" Экскурсионный бизнес приносил мне немалые по тем временам деньги, но их львиная доля шла теперь на Валентину. О своем любовном приключении я, конечно, ничего ей не сказал, и на следующий день после интимного вечера с Аллой я заявился к Валентине, как ни в чем ни бывало.
– Ой, цветы, шампанское, конфеты! – обрадовалась моя подруга, – Ты меня балуешь!
На самом деле, я хотел загладить свою вину, о которой она не знала.
– Как там поездка в Данию?
– Поедем сразу после Нового Года. Я уже паспорт получил.
– Ух, ты! Дай посмотреть!
– Вот!
Валентина впервые в жизни видела заграничный паспорт. (Русские Виртуальные давалки! – добрый совет)
– А это что?
– Это датская виза, а та, с голограммой, немецкая.
– Как красиво! – Валентина не могла оторвать глаз от голограммы, – А зачем это?
– Чтобы подделать было нельзя.
– Здорово!
Наконец, Валентина удовлетворилась видом голограммы и обратила сияющее лицо ко мне.
– Это надо отметить! – Валентина подошла ко мне танцующей походкой и чмокнула в щеку.
– Накрывай, – поддержал я идею и, обняв свою подругу, крепко ее поцеловал.
Три часа спустя, мы, как обычно, лежали в кровати. Наши одежды были разбросаны по стульям, и нашу наготу прикрывало одно одеяло на двоих.
– В Дании, наверно, очень хорошо, – мечтательно шептала Валентина, глядя мимо меня в потолок широко раскрытыми сияющими глазами. – Вы будете жить в Копенгагене?
– Не совсем так. Сначала мы приедем в Копенгаген, а потом поедем в город Кёге.
– А "Русалочка" находится в Копенгагене?
– Да.
– А вы ее увидите?
– Может быть.
Валентина вошла в мечтательный транс и, казалось, совсем забыла, зачем мы оказались нагими в одной постели. Для меня же сейчас ее обнаженное тело было куда интересней, чем Берлин, Копенгаген и вся остальная Европа.
Я нагнулся над девушкой и стал целовать ее левую грудь. Размерами эта грудь, конечно, уступала груди Аллы, но в ней тоже было некоторое совершенство. Сейчас, когда Валентина лежала на спине, груди приняли форму двух куполов, какими обычно украшают восточные храмы – такая себе перевернутая пиала с донышком, украшенным небольшим возвышением соска с бугорком в центре. "Кто его знает, – подумал я, – может быть, форма куполов действительно списана с женской груди?" Я стал осыпать грудь нежными поцелуями. Сначала вокруг соска, постепенно приближаясь к центру, потом сам сосок, и, наконец, я осторожно взял кончик соска губами и стал перекатывать его языком. Восторженный лепет Валентины постепенно сошел на нет и заменился томными вдохами.
– Другую грудь, пожалуйста, – тихо прошептала подруга.
Я перешел на левую грудь и сделал с ней то же самое. Потом я стал целовать тело ниже груди, перешел на живот и, наконец, уткнулся носом в волосы на лобке.
– Как хорошо! – простонала Валентина.
"Это еще не конец программы, – подумал я, – сейчас будет самое интересное". Раздвинув бедра девушки, я улегся между них лицом так, чтобы мои губы оказались напротив ее интимного места, а затем провел по нему языком низу вверх.
– А – а! О – о! А – а! – Валентина издала серию стонов.
"Где – то здесь должен быть клитор", – подумал я и прошелся по предполагаемому месту его нахождения. Стоны Валентины стали громче, она сжала бедра и сильно стиснула мне лицо. Мне стало трудно дышать, но я продолжал свое дело, пропустив свои руки под ее ягодицами и обняв ее таким образом.
– Я буду кричать! – прохрипела Валентина.
Ответить не было никакой возможности: я работал языком, то сворачивая его в трубочку, то расправляя лопаточкой. Валентина несколько раз с силой сжимала мне голову, потом отпускала, и, наконец, затряслась в экстазе, положив свои руки мне на голову и судорожно водя пальцами в волосах.
"Приехали!" – мысленно констатировал я.
– Как здорово! – восторженно зашептала Валентина, – Где ты этому научился?
Вопрос был излишним. Такому в университете не учат.
– Когда ты там задышал мне в волосы, – делилась впечатлениями подруга, – Я думала, сойду с ума, а когда стал языком...
Некоторое время я лежал на спине и слушал восторженную исповедь девушки, поддерживая разговор своими редкими "да", "конечно", "а как ты?". Потом повернулся и посмотрел ей в глаза. Валентина все поняла.
– Иди ко мне, – она меня обняла и стала целовать, – Хочешь?
– Да, хочу.
– Иди сюда. Возьми меня.
Она уже получила свой оргазм, и того первоначального, страстного желания у нее уже не было, это, скорее, было стремление сделать мне что – то приятное в ответ.
– Я тебя люблю, – прошептал я.
– Правда? – тихо спросила Валентина. – А ты на мне женишься?
– Правда, – пообещал я, – Мы поженимся.
Я положил свою любимую на спину и поцеловал ее в губы. Потом взял рукой грудь и тихо ее сжал.
– Я тебя тоже люблю, – прошептала Валентина и широко развела ноги, как бы приглашая овладеть ею сейчас.
Я поднялся над ней и стал любоваться красой ее прекрасного тела. Она лежала, откинувшись на подушку и немного раскинув руки. Обе груди смотрели вверх и чуть в сторону. Животик слегка осел и стал плоским, лишь в центре его, посредине чуть заметного возвышения, красовался пупок, да по бокам на бедрах проступали два возвышения. "Широкий таз, – подумал я, – Для родов это хорошо". Волосы на лобке мешали рассмотреть те прелести, что было ниже, зато мои были представлены взору девушки во всей красе. Очень медленно и нежно Валентина взяла пальчиками то, что теперь принадлежала только ей, и стала ощупывать приобретение, то сдвигая кожу назад, то возвращая ее обратно. Я застыл, закрыв глаза, переживая мгновения невыразимого блаженства и истомы. Затем Валентина привлекла символ моего мужского достоинства себе между ног и стала водить вверх – вниз по губам, немного углубляя его в себя, время от времени.
– Ты самая красивая во всем мире! – зашептал я.
Медленно, чтобы не упустить даже самые еле уловимые ощущения, я стал входить в раскрытые для любви уста. Пальцы Валентины оставались там же, и она могла более полно ощущать, как ритмично я вхожу и выхожу из нее. Я делал это все быстрее и быстрее. Пальцы стали мешать зайти глубже, и Валентина убрала их. Она обвила руками мою шею, раздвинула бедра еще шире и закинула ноги мне за спину. Теперь ее интимное место полностью развернулось ко мне. Я с неистовой силой ритмично вжимался в это раскрытое мне тело, делая то круговые движения, то поступательные, а то и выходя из него целиком.
– Какой ты хороший! Я так тебя хочу! – стонала Валентина.
– Я весь твой! – страстно шептал я в ответ, – Я весь в тебе!
– Хочешь, я рожу тебе ребенка?
– Да, да, конечно хочу!
– Сделай мне ребенка прямо сейчас!
В этот вечер, вместо одного обычного оргазма, Валентина получила три.
Завершался такой насыщенный событиями тысяча девятьсот девяностый год. С одной стороны, я потерял литературную студию, с другой стороны, оставил прежнюю работу и открыл свой бизнес, поработав перед этим в двух кооперативах. Я участвовал в двух общественно – политических движениях, встретил много интересных людей, правда, потом все эти связи потерял. Зато я стал сотрудничать с КМО, получил возможность участвовать в его международных программах и был назначен руководителем делегации в Данию.
При всех плюсах и минусах этого года, я решил, что год был удачным. Я расстался с женой и нашел Валентину, а кроме нее еще и любовницу. Какой мужчина об этом не мечтает?
Новый, тысяча девятьсот девяносто первый год, представлялся еще более обещающим: сразу после новогодних праздников, делегация КМО выехала в Данию.
Автор: Головань Андрей Петрович