Семейство лососевых
Олег был ни до и ни после. Он просто был. Я испытывала приступы влюбленности, сменявшиеся быстрыми приступами разочарования, а он был: пил со мной пиво, деревянно смеялся моим пошлостям и позволял себе иногда поцеловать меня в лоб или осторожно потрогать коленку. Я тихо недоумевала, списывая такую сдержанность либо на латентный гомосексуализм либо на собственную тотальную непривлекательность в его глазах, хотя бывало он напивался так, что я должна была казаться ему по меньшей мере невиданной жар – птицей. Мои друзья, посмеиваясь надо мной, называли его нежным лососем. В какой то момент вредность взяла верх над моей недопорядочностью (что естественно), и я принялась сознательно наращивать темп отношений, играя с ним как опытная кошка с котенком, выпуская осторожные когти флирта и откровенного секса. И он поддавался и почти позволял почесать себе пузо и ухватить когтями за ухо. И уже даже ручонки его ползли выше, чем зона моего колена и даже позволял себе иногда (но иногда) сунуть мне в рот язык, хотя, надо признать, делал это неумело, его даже природные инстинкты и наитие не спасали. Ну и верхом его сексуальной разнузданности был захват моей груди (преимущественно левой) в тиски длинных пальцев. Это случалось в уж совсем нетрезвом виде. Я тосковала, размышляя о странностях современных мужчин. Тосковала и исподтишка поглядывала на старшего брата нежного лосося Игоря. Сначала неосознанно, потом вполне отдавая себе отчет, тянулась к нему. Стоило мне его увидеть, как в голове у меня словно включался рубильник, отвечающий за "хочу и надо", и всякие бредовые мысли типа "а член у него большой?" посещали меня к месту и не к месту. И если нежного лосося мне хотелось затащить в постель из принципа и нездорового любопытства, то Игоря мне просто хотелось. Не выдержав его снисходительной полу – холодной симпатии косвенно призналась таки в своих не совсем дружеских желаниях, попросив заплетающимся языком, когда он после попойки укладывал меня пьяную спать: "не бросай меня". Он оторопело гладил меня по волосам и шептал: ну зачем я тебе, сейчас Олежек придет. Я периодически открывала мутные глаза, раздумывая: сказать – не сказать, что я его хочу и вообще. . но... запаслась паучьим терпением, понимая, что муха должна, нет, просто обязана посетить мою уютную пушистую паутинку. И она прилетела, весело жужжа и сверкая крылышками. Правда перед этим паучихе пришлось разыгрывать целый спектакль: в холодный дождливый и такой одинокий для обоих вечер мы выпили бутылку водки, поддерживая чинную беседу, он из природной скромности порывался уйти домой, я из природной наглости предложила остаться, при этом глаза делала честные и большие: я приставать не буду. Он посмеялся, но в смехе чувствовалась немалая доля сомнения. Я напялила длинный балахон – платье "для комфорту" он снял штаны видимо с той же целью и мы легли спать. При этом руку он затолкал мне между ляжками погреть, и какое – то время действительно весьма успешно грел ее, пока я прижималась к нему спиной. Мы молчали, замирая от предвкушения того, что все равно должно было случиться. Наконец рука его поползла выше, пальцы забрались глубже, туда, где уже все давно было готово к их посещению. Он трахал меня пальцами в полной темноте и тишине, я извернулась наконец лицом к нему и мне показалось, что в какой то миг он еще готов был остановиться, как будто поцелуй был последним рубежом, как будто он еще сомневался. Но даже если и так, Игорь успешно преодолел моральный (как синоним никому не нужный) рубикон. Он стянул с меня дурацкий балахон, я с него с облегченным вздохом – трусы, потрогала наконец предмет моих вожделенных мыслей: я не обманулась и в этот раз: в моей руке пульсировал горячий гладкий и толстый ствол.
– Юлька, что ж мы делаем. – бормотал он между поцелуями, нависая надо мной темным силуэтом. Меня этот вопрос волновал меньше всего (еще бы, после тактильного знакомства, хе – хе). Я уже не могла думать ни о чем другом кроме как о том, что сейчас эта тень навалится сверху и станет мужчиной, которого я хочу и более того, которого я почти получила. Он не навалился, а сполз пониже и пустил в дело шустрый и горячий язык. Меня подкупило даже не его умение, а очевидность того, что ему этот процесс нравится. . нравится в отличие от большинства мужиков, которые вылизывают вас так, будто одолжение делают или из расчета, что вам волей – неволей тоже придется насаживаться ртами на их члены. Я запустила пальцы в теплый ежик волос, наслаждаясь процессом физически и морально. Не выдержав, в какой то момент притянула чуть не за уши к себе.
– трахаться хочу, – шепнула я.
Дважды просить не пришлось: он навалился наконец то сверху. Скользнул увлажнившимся от смазки членом в увлажнившуюся от слюны дырку и сразу выбрал нужный бешеный темп, я, еще привыкая к нему и словно не веря в собственную наглость, обняла его руками и ногами, ощупывала его плотное гладкое тело, быстро приноравливаясь к его языку, к его члену, к его рукам. Все было так как надо: ни добавить – ни убавить. Взобралась на него сверху. Пробормотала в такт покачивающимся движениям:
– знала... . Что... . с тобой... . будет хорошо. . не ошиблась... .
Он невольно улыбнулся, я наклонилась к нему, заползая языком к нему в рот, он сжал руками мою задницу, увеличивая темп. Я всхлипнула, кончая, обхватила губами его палец. Он тоже не выдержал: конвульсии были сильные и долгие. Я сжала мышцы влагалища, усиливая их: он раскрыл помутневшие голубые глаза. Невольно улыбнулся.
– соблазнила меня. . Юлька
– ой не то слово, – признала я. Довольная, вытянулась рядом, с любопытством разглядывая его в тусклом свете экрана телевизора. Погладила волосы в паху трогательного апельсинового цвета. Наклонилась к обмякшему члену, с удовольствием вдыхая запах: мой и его – особенное сочетание.
– мм мне нравится твой запах.
– и мне твой, – улыбка у него была слегка смущенная, словно вся эта ситуация до сих пор не была им до конца прочувствована. Переспал с подругой брата... ужоснах... Я захихикала: ай ай ай. . до чего пикантная ситуация: мало того, что муж где – то в другом городе спит в теплой постельке, пока его благоверная ебется напрополую, дак еще есть почти влюбленный нежный лосось, который как – никак, а родной брат нового ебаря. Я вдохнула еще раз аромат наших общих выделений и прикоснулась губами к горячей головке: она была гладкая, приятная на вид и на ощупь и не менее приятная на вкус. Ночь обещала быть незабываемой.
Автор: Юлия Полякова