Тайга. 1
Что – то у них там, в лесхозе, совсем с головами стало плохо. Прислать мне в лесничество, в Суриково, двух пацанов, молокососов из техникума лесного хозяйства, на практику! Какое лесное хозяйство? Бурелом, непроходимая тайга, где даже я, лесничий, не всегда нахожу дорогу. Техники никакой! Мобильные телефоны не работают. Телевизоры – только при хорошей погоде. А еще народец вокруг – не приведи господи! Одни поселенцы из ближайшего лагеря, оторвы, которым, после зоны, даже к Ачинску не разрешают селиться ближе, чем на сто километров. А селить мне пацанов где? У меня на хуторе – избенка с двумя комнатушками, да кабинет с телефоном три квадратных метра. В поселке нельзя – за жизнь и здоровье их теперь отвечаю! Одно слово – головняк на целых два месяца!
А молодым парням вообще хоть застрелиться! Девок нет! Баб – и тех мало, да и за мужиками они все. По выходным вроде клуб работает, так не отпустишь же. В лучшем случае морду набьют. А могут и пером под ребро. А мне за ручку их водить туда – сюда – тоже не надо!
Парней звали Валька и Лешка. Лешка – то – покрупнее, а Валька – мелковат, рожица как у девки. И вроде видел я его где – то. Бывают такие лица – все время кого – то напоминают. Вот и у него такое.
Они и впрямь быстро заскучали. Телевизор в их комнате работал, но как только я спать ложился – заставлял выключать. Они как – то смогли пристроить к нему привезенный видик, но без звука тоже не будешь смотреть. В общем – скука! Еще хорошо попариться любили, благо дров было навалом. Банька – то на ладан дышала, но летом еще можно было пользоваться.
Раздражало, что засыпали долго: все ворочались, скрипели топчанами, шушукались. Вроде все тихо, но стены – то тонкие, дощатые – не уснуть. Цыкнешь – вроде затихнут, но, бывало, и полночи не спят.
Всё как раз и началось с такого вечера. Вроде давно уснули все, но просыпаюсь от еле слышного бормотанья, стонов, всхлипов. Разозлился, сполз с лежака, думаю – сейчас обоим по затрещине отвешу, чтобы спать не мешали. Вошел к ним, гляжу – телевизор работает, а пацанов вроде нет. Пригляделся – да здесь они, на полу! Оба на экран смотрят. Валька на коленях раскорячился, а Лешка его в задницу чешет! Меня никто и не замечает! У меня челюсть отвисла. Смотрю на экран – а там похожая картинка, только с неграми. Вот они – то как раз и стонут и сопят. А мои только дышат тяжело, да разгоняются все быстрее. Потом Лешка за волосы нижнего схватил, натянул, задергался, охнул, застыл. Тут и Вальку проняло – рукой себя наяривает! Секунд десять – и брызгать начал, далеко, обильно, весь половик залил. Так оба и свалились вместе – отходят.
Я медленно выполз в свою комнату. Стою ошарашенный, не знаю, что делать! А что тут сделаешь? Им по 17 – 18, тут не придерешься. Вот повезло, блин – педиков прислали!
Не то, что я такого не видел в жизни – не только видел, но и сам трахал парней. А то хреново, что теперь уж точно сна не будет! Да и реакция на увиденное меня поразила – уверенный стояк, оттопыривший семейки сантиметров на двадцать! Это в мои – то 43 года!
Лег на топчан, в себя прихожу. До приезда сюда лесником – только девок пользовал! Много их было! Слухи о моем жеребце, наверное, многих притягивали. Ну, да, здоровый хер отрос! Может, от того и не женился, что многих девок размер отпугивал, а те, что его не боялись – все бляди одна к одной! А сюда приехал – совсем тяжко стало: девок практически нет, баб мало, все занятые, их трогать нельзя – мужики прирежут, народ суровый. На поселении много было бывших "лагерных девок", которых продолжали пользовать и на воле. Но я брезговал – не моё! Хорошо иногда бабы заходили позвонить в город с моего телефона! Благодарили, кто чем мог! А бывало по пути за грибами забегали, просили показать грибные места. Ну, я их иногда до мест провожал, а иногда тут же все и показывал. Но редко это было, все чаще приходилось руки прикладывать.
С парнями началось случайно, еще в постсоветские времена. Один молодой районный партийный князек, Поливанов, на охоту наведывался. А после охоты – как водится, баня. Чудной он какой – то был, как баба – и по фигуре и по поведению. Все восхищался моим хером. – Хорошо тебе, говорит, от баб, наверное, отбою нет. А я пожимаю плечами – ну, что тут скажешь, моей заслуги здесь нет. Зачастил он ко мне. Как – то после бани сели водку пить. Он все подливал, расхваливал меня как лесника, обещал в Ачинский лесхоз устроить. Развезло меня, сижу на стуле, голова падает, глаза слипаются. Наверное, совсем отрубился, так как ничего не помню: и как на топчане оказался и как разделся. Только с утра хер сильно разбух и болел – как будто натер где – то! А Поливанов довольный бегает, обещает приехать с женой – места ему наши очень нравятся!
И ведь действительно приехал через неделю. Надо же – таким хорькам такие красавицы достаются. У меня сразу слюни до пола – глаз не могу отвести. А Поливанов только посмеивается, да по спине похлопывает. А когда в бане парились, позвал: – Ксения, принеси – ка нам водочки! Я – охерел, мы же голые! А она вошла, в купальнике, с холодной водкой и закуской, на нас – ноль внимания, как будто мы во фраках сидим. Поставила – и, виляя красивой задницей, вышла. В мои 24 года реакция была мгновенной – хер как каменный к животу прижался, налился, подрагивает. Поливанов уставился, слюну сглатывает. – Вижу, понравилась! Присмотрелся к херу: – Вижу – даже ОЧЕНЬ!
А хочешь такую до утра драть? Я еле губы смог разжать, выдохнул: – Да – а – а – а! Потом на него вытаращился: – Так она же жена ваша? Поливанов: – Договоримся! Я: – Это как же? А если она не захочет? Поливанов: – Захочет! Она мечтает о таком жеребце! Давно наслышана! Я: – Это от кого же? Поливанов замялся: – Ну, я ей рассказал... Ну, что – договорились? Я: – Ну, да... конечно... Поливанов: – Ну и хорошо. Сначала меня удовлетворишь, а потом делай с ней, что хочешь! Я вылупил глаза: – Это как это – удовлетворишь?
Вы же не педик, вы же женаты. Да и не смогу я, не умею, никогда ничего с мужиками не было! Поливанов: – Это – то, Вася, и ценно, что не было! Хотя – было, Вася, было. Только в отключке ты был. Но хер стоял всю ночь – уж я позаботился! Все было, Вася, везде ты побывал! Такого у меня ни с кем и никогда не было. С тех пор только и думаю: как бы тебя развести на секс – по – трезвости! Вот – придумал! Ну, что, договоримся? Или не понравилась Ксения? Да и лучше не сориться тебе со мной, в друзьях – то я полезнее!
Я: – А вам – то зачем все это при такой жене? Поливанов замялся: – Ну, бывают мужики, которым надо и то и это! Не буду объяснять! Ну, что – по рукам? Еще толком не переварив сказанное, но, представляя себя с Ксенией наедине, в постели, на всю ночь – кивнул: – Да!
А потом, после застолья, Ксения ушла в другую комнату, а мы выключили свет, и тут Поливанов набросился на меня как сумасшедший – руки дрожат, ртом хватает мой хер через штаны, срывает ремень, сдергивает брюки и семейки, зарывается в пах, трется о член щекой, сжимает его обеими руками, шумно вдыхает резкий запах от уже намокшей плоти! А рот, его рот, жадно насаживается на разбухшую головку, стараясь ее не оцарапать, но зубы все равно не могут пропустить эту дуру внутрь рта, не задев! Но я уже не чувствую боли, меня уже несет, я забиваю его глотку куском мясистой залупы и насаживаю его голову, схватив за затылок! Он отбивается, ускользает от моего разъяренного хера, молниеносно разворачивается, падает на колени, выпячивает свой обширный зад: – Васенька, сюда, милый, но не сразу, я тебе помогу, только умоляю – не резко, не сразу... Он приставляет мой окаменевший хер к дыре и мелкими толчками начинает насаживаться. Чем – то там все же было смазано, так как потихоньку я в него погружался. И тут меня накрыло! Мысль только одна – нужно насадить эту жопу на мой хер по самые яйца! Я схватил его за бока, сильно сжал и со всей дури залупил в его нутро, что – то рвя и круша на своем пути...
Поливанов орал! Он ругался матом и выл на протяжении всего времени, и пока я напяливал на себя его жопу и пока я наполнял его кишки накопившейся спермой. Он очень долго и осторожно освобождал мой хер из своей дыры. Раздувшаяся головка, наверное, причиняла ему сильную боль, потому что он оставил ее в внутри до тех пор, пока она не обмякла и не опала. Хер был чистым, но со следами крови. Я что – то, наверное, сделал не так, и сейчас он придет в себя и пошлет меня подальше! Но Поливанов, не открывая глаз, прошептал: – Это улёт, Васенька! Бывает же такое! Ты все заслужил! Иди! Ксения тебя ждет!
Она действительно ждала! Но не в своей комнате, а в нашей – раскрыв дверь и жадно впитывая все этапы нашего общения с Поливановым. Было видно, что она ничего не упустила и ей все понравилось. Она шумно дышала, одной рукой работая у себя между ног, а второй – гладя свою грудь. При виде Ксении начинавший было опадать хер молниеносно восстановил свою кондицию. Я отнес ее на топчан, но она вывернулась и стала ртом чистить член от последствий общения с Поливановым. – Ну и оглобля! – она восторженно рассматривала мои причиндалы, ласково обрабатывая хер руками и ртом...
... Я действительно драл ее до утра. Я дорвался до рая и не хотел из него выходить! Правильнее было бы сказать, что в раю мы были оба! Ксения свободно принимала меня внутрь, и я понял, что Поливанов никогда не смог бы её удовлетворить. И только ближе к утру мы заметили, что нас по – прежнему в комнате трое...
С тех пор Поливановы ездили ко мне раза два в месяц, в любой сезон. А я как – то и к Поливанову тоже привык! И даже стало нравится драть его в жопу на глазах у его бабы! Да и жопа все больше разрабатывалась, так что проблемы ушли. А потом отрываться с ней всю ночь на его глазах. Но так продолжалось до конца 1991 года. А потом я их видел все реже, пока, наконец, они перестали ездить совсем.
Автор: ПСБ