После революции (2 часть: Петроградский пассионарий)
(автор - Вилли Эс, самый будоражащий эротический писатель Рунета)
- Продолжай… - вновь переходя на шёпот, сказала Анна Егоровна, ероша волосы Дмитрия. Тот, причмокивая, продолжил исполнять ртом на сосках хозяйки сюиту своего вожделения, одновременно поглаживая дрожащими пальцами у неё между ног. От его прикосновений плоский живот Анны Егоровны непроизвольно и чувственно вздрагивал. Пальцы юноши постепенно становились влажными.
- Постой-ка… - прошептала Анна Егоровна.
Дмитрий прекратил свои бесстыдные ласки.
Хозяйка отодвинулась, попятилась, и неловко плюхнулась задом на постель. Передвинув пышные подушки, она улеглась на спину, поставила одну ногу на край постели и подняла подол сорочки.
В мерклом оранжевом свете керосиновой лампы Дмитрий, теряя голову от похоти, увидел представленное ему на обозрение: изгибы и тени, чёрный мех и сливочное совершенство кожи…
- Иди… Ты ведь этого хотел? – слабым голосом произнесла Анна Егоровна.
Молодой человек, задыхаясь и покачиваясь словно пьяный, встал. Его мужской орган древесным суком выгибался из-под края рубашки, и он заметил, что хозяйка неотрывно на него смотрит.
Подойдя к постели, Дмитрий неловко опустился на тело хозяйки, сопя, завозился на ней.
От елозенья горячего мужского тела Анне Егоровне так сильно захотелось быть взятой, как Дмитрию захотелось её взять.
Двумя пальцами левой руки хозяйка сама раздвинула своих жадных гусениц, правой же поймала орган квартиранта, притягивая и заправляя его в себя. Дмитрий услышал тихий чавкающий звук, чувствуя, как его удостояние нежно обволакивает сливово-клейкая и горячая мякоть.
- О-о… - издала Анна Егоровна скрипящий горловой звук.
Дмитрий задвигал тазом. Правую руку он положил на колышащийся шар Аннушкиной груди.
В организме этой сильной и спелой дамы от энергичных толчков заработало, проснулось в полную силу забытое желание наслаждения, и Дмитрий ощущал, как на каждый его удар отверстие хозяйки ответно выделяет слизь, обливая ею его мост и делая проторённую дорогу всё более скользкой.
- Митенька… миленький… - мотая головой по подушке, прошептала Анна Егоровна, приподняла красивые налитые ноги и сомкнула их за спиной Дмитрия, таким образом своего квартиранта заключая в объятия, которые раньше дарила только супругу.
Но Анне Егоровне этого казалось мало, ей хотелось сейчас почувствовать и губами своего неожиданного любовника. Она поцеловала его в рот, стала проводить по губам Дмитрия языком, и то наслаждение, которое полнило ее внизу, заиграло у неё и во рту.
- Ещё! Ещё! Пронзи меня! Сильней, крепче! – вскрикнула Анна Егоровна. Она чувствовала, как в её глубинах фаллос припал к устью матки и спаялся с ней – так пчела приникает к цветку в поисках нектара. Женщине так захотелось, чтобы этот гибкий и мускулистый бурш пролился, словно пробуждая её от спячки чувств своим семенем, и она так старалась, чтобы и живот её, и зад убедили его не медлить! Каждый мускул её тела желал помочь любовнику поскорее испытать последний трепет.
Дмитрий наносил хозяйке удары быстрые и могучие, стараясь, чтобы его член прошел в ней как можно больший путь, словно стараясь не упустить возможность и как можно больше получить редчайшего, случайно доставшегося ему удовольствия перебыть со своей, ещё недавно недоступной возлюбленной.
Со стиснутыми зубами трудился он над Аннушкой, жадно вслушиваясь в ее сладострастные всхрипы и своё твёрдое в её женское погружая яростно, словно озверевший убийца - кинжал в раскрытую рану; по рукоять - и почти весь вытаскивая потом наружу.
Дыша судорожно и сбивчиво, Дмитрий безостановочно колотил членом в горячую мокроту хозяйкиной промежности.
Через несколько секунд он почувствовал неудержимое нарастание щекотливого блаженства, овевающего и пронизывающего его penis, словно электрические токи. Орган Дмитрия в маслянистой глуби любимой содрогнулся, словно кадык захлёбывающегося пьющего, и вслед за содроганием, с упоительной мучительностью раздирая уретру, мощно извергся, - потом ещё, ещё…
- Да… да… Митенька! Любовь моя!.. А! – запричитала Анна Егоровна, чувствуя, как тёплый киселёк брызжет внутрь её тела.
Приподнимая голову, она энергичнее стала подмахивать тазом, быстро надевая своё размякшее срамное колечко на удобоприятнейший отросток и стремясь приблизить пик и вспышку собственного плотского восторга.
- У-у-у! – глухо завыла она, тоже кончая вслед за любовником, и вновь уронив голову на подушку.
Дмитрий, ткнувшись лицом в её плечо, обмяк, прислушиваясь к уже вялым подёргиваньям своего органа и волнистым сокращениям женского естества своей любимой Аннушки.
Наконец, их всхлипы и учащённое дыхание затихли, и они вытянулись, успокоенные, едва ощущая свои тела.
Вероятно, Дмитрий задремал на несколько минут, утомлённый этой желанной, но не чаянной вспышкой адюльтерно-грешной страсти.
- Митенька… - очнувшись, услышал он шёпот Анны Егоровны.
Её пальцы струились в его волосах.
- Ну, вот ты и получил, что хотел… тебе легче, сладенький? – спросила Анна Егоровна, с нежностью гладя любовника по голове.
Дмитрий ощутил запах пота и своего семени. Он вытянул член из мокрого отверстия и отвалился на бок.
Внезапно нахлынувшее отвращение на миг сжало горло Дмитрия. Неужели это правда? Неужели это не сон? Он… совокупился со своей, давно желанной возлюбленной?! Это в её нагое и гладкое тело он неистово совал свою детородную плоть? А она обнимала его красивыми руками и ногами, и улыбалась в темноте, когда он целовал её дразняще-упругие, как оленье вымя, молочные железы?
Да, всё это правда!
Дмитрий почувствовал, что его щёки становятся горячими от прилива стыда. Хорошо, что Аннушка не видит этого в темноте. Но почему же ему стыдно? Ведь он сам этого хотел! Но… этого ли он хотел? Этого ли ждал? И да, и нет… Ведь Аннушка, его Аннушка – это мечта, идеал, а она отдалась ему – по-женски жадно, бесстыже… как проститутка Настюша… или мадемуазель Ниночка…
- Митенька… голубчик… иди к себе… скоро рассвет; Ипполит Петрович проснётся, потом горничная придёт, - тоном заискивающим – но и с неожиданно-неприятными повелительно-хозяйскими нотками проговорила Анна Егоровна, не переставая гладить его по голове.
Дмитрий встал и нетвёрдой походкой направился к выходу. Дойдя до него, он остановился и, не оборачиваясь, глухо произнёс:
- Спокойной ночи.
И вышел, плотно затворив за собою дверь.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ. АННА И ДМИТРИЙ ПОКА ЕЩЁ ДАЖЕ НЕ ПОДОЗРЕВАЮТ, В КАКИЕ НЕВЕРОЯТНЫЕ СОБЫТИЯ ВОВЛЕЧЁТ ИХ ЛЮБОВЬ...)