Вся обитель, что не странно, Утром просыпалась рано, Хоть порой хотелось спать После оргий – не поднять! Но будила гласом громким Мать Тереза – экономка, Каждый дёргая засов: «На молитву! Шесть часов! В соответствии с уставом Просыпаемся, шалавы! День господний настаёт, Сиськи взбили и – вперёд! И не вздумайте пытаться Краситься и малеваться, По канонам – это грех, Угляжу, построю всех!» Вслед за утренней молитвой Разные вопросы быта Обсуждали:...

Бьется в жилах огнем кровь, Принимая любви краски, И не жду я иных слов В молчаливых твоих ласках. Кисть-язык проложил путь, Сочных пятен нанес спелость, Потекла серебром ртуть, Каплей слившись с моим телом. Проскользнет по холсту вниз, Доберется до мест жарких, И желания двух лиц Отразятся в штрихах ярких. Разлетится стеклом лёд, Из кристаллов цветных сделан, И взорвется моя плоть, Проливаясь рекой белой....

Не сдержав страсти бешеной крик, Завершив с хриплым стоном движенье, Ощутим этот сладостный миг Одного на двоих наслажденья. Крепких бедер сжимая кольцо, Свои ногти мне в спину вонзая, Ты замрешь со счастливым лицом, Продолжения ласк ожидая. И целуя прекрасную грудь, Гладя ласково плечи и спину, “Я люблю тебя...”, - тихо шепнув, Слышу нежно в ответ: “Мой любимый...”...

Стук вагонных колес задавал четкий ритм, Приводя в совершенство движенья, Мы с тобою старались поймать каждый миг, Каждый вздох, каждый стон наслажденья. Вещи брошены на пол, нет времени ждать, Кровь пульсирует без остановки, Наконец-то cмогу к себе крепко прижать Твою круглую нежную попку. Поезд мчится по рельсам, гудит паровоз, Рвутся в небо протяжные стоны, И согласно ритмичному стуку колес Член вонзается в жаркое лоно. Изгибаются в бешеной...

Дверь закроем с тобой в кабинет, Не желая, чтоб кто-то мешал, Ты сегодня не скажешь мне "Нет", Я тебя слишком долго искал. Пусть одежда летит по углам Вместе с кипой скучающих дел. Ты, покорная жадным губам, Я тебя очень долго хотел. И опять пусть безумствует мозг, Возрождая желание вновь Утонуть среди мягких волос И блуждать меж упругих холмов. Пусть обрушится мир вокруг нас, Пусть в смущении стены молчат... Упадет со стола карандаш, Он не...

Тел горячая обнаженность, Рук стремительные движенья, Губ пьянящая напряженность, Душ отброшенные сомненья, Взгляд сквозь сомкнутые ресницы, Вздох в прерывистом нетерпенье, Страсть, стремящаяся разлиться Дрожью близкого наслажденья, Капли влаги на жаркой коже, Ласк шальные прикосновенья, Явью ставшая невозможность, Стон, как сладкое завершенье....

Проснусь, обычно сзади от тебя, Чтоб попу ощущать твою литую. Удобно так рукою груди мять И тыкаться случайно вставшим х**м. Ещё в туманной полудрёме сна, Что происходит, плохо понимая, Тебе немного ногу приподнять И... чуть вперёд податься, проникая. Ещё, и вот он - вожделенный рай, Распахнутыми створками встречает. Как сладко, как божественно играть, В него входя и снова вынимая! И видеть необычно яркий сон, В котором ласки гурий получаешь......

Ошейник... И медленным шагом по парку. Охвачено тело волнующей дрожью. Приспущены джинсы... Ты хочешь удара Ладонью по попе, по бархату кожи? Шлепок... и ещё... Хлёсткий звук разлетелся. След красной ладони на белом атласе. И снова... Ты разве не это хотела? Не ты ли отвергла ванильные ласки? Нагнись... Поводок натянулся на шее. И снова разлился шлепок звонкой болью. Ладонь между ног... Ты уже повлажнела? Ты к Теме стремилась? Довольствуйся...

Ты потянулась грациозно, В свои объятья приглашая. Сдержать желанье невозможно, Ведь ты же это понимаешь. Простынку сдвинешь, улыбаясь, И обнажишься понемножку, В спине с томленьем изгибаясь И жмуря глазки, точно кошка. Раздвинешь бёдра чуть игриво, Раскрывшись словно бы случайно И показав цветок свой дивный, Как будто и не замечая. Хотел бы вечность любоваться, Так много в позе откровенья, Но я, не в силах удержаться, Войду в тебя одним...

Забыто всё... Твоё держу я тело, Его в объятья крепко заключив, Из алых губ, сочнее вишни спелой, Надежды сладкий поцелуй испив. Тебе ласкаю нежно шейку, плечи, Спускаюсь вниз, в ложбинку меж грудей... Дурманит мускус, и мерцают свечи, И только сердце бьётся всё сильней. Коснусь твоих дрожащих полушарий, Соски слегка губами увлажнив, Нежнейшей кожи вкус в себя впитаю Для наслаждений дальше путь открыв......

Наклонись посильней... Сколько в позе соблазна! Половинки слегка разведи, чтоб открылся проход В мир, где властвует страсть, остальное – неважно, Даже то, куда член в этот раз попадёт! Наклонись, прогибаясь в спине с напряженьем, Чтоб за волосы мог я тебя ухватить. И не сдерживай рвущийся стон наслажденья, Можешь даже кричать, когда буду входить. Наклонись, не скрывая животную похоть, Разливая по ждущему телу тепло, И сама подмахни...

На тёмной стороне любви Огнем сочащиеся губы Восторгом искушенья чудным Манили жажду утолить. Волнами неги налита, На шее сладко билась жилка, Как страсти дерзкая наживка И снов кипящая мечта. Но крылья трепетных ресниц Хранили в тайне тени бездну, Где даже целый мир, исчезнув, Лишь стон издаст паденья вниз. Ей мириады грустных птиц Во тьме шептали свои песни, Как будто можно в нитях лести Найти дорогу к сердцу лис....

Был жаркий майский день, солнце слепило глаза , а ветер играл с волосам. Я, одетая в короткую юбочку, направлялась в универ. Меня ожидал последний экзамен в этом семестре и это меня очень радовало. Философия...за этот экзамен я не волновалась, потому что выучила практически все билеты, за исключением нескольких. Преподаватель наш был довольно суров, молодая женщина лет тридцатипяти, которая требовала от нас невозможного. Но обладающая довольно...

Как хорошо его искать губами И упиваться запахом твоим, Сосать яички, в такте растворяться, Лизать его, не расставаясь с ним Хочу всего тебя ласкать руками, Хочу почувствовать его внутри, Терзать соски, себя не узнавая, И грубо погружать в тебя язык. Любить тебя всю ночь, не уставая, Прильнуть всем телом к твоему, Сжимать его, из рук не выпуская, Водить им по желающей плоти. Брать в рот и заставлять излиться, Вбирая всё, что может он отдать,...

Ещё одна попытка соединить несоединимое))) Как там в вестернах — Тапер играет как может! Просьба не стрелять! Этим было пропитано детство, В этом рос я, и вырос, и вот, Я стою. Где же дом по соседству? Где проулок, и где поворот? Были ночи глухие и тёмные, Зорьки были, и травы в росе, Были душные ночи, томные Да со звоном брусок по косе Я всё чаще тебя вспоминаю, Моё детство, и лето, и пруд, Там рыбалка, грибы собираю, Там дожди полосою идут Где...

Этим было пропитано детство, В этом рос я, и вырос, и вот, Я стою. Где же дом по соседству? Где проулок, и где поворот? Были ночи глухие и тёмные, Зорьки были, и травы в росе, Были душные ночи, томные Да со звоном брусок по косе Я всё чаще тебя вспоминаю, Моё детство, и лето, и пруд, Там рыбалка, грибы собираю, Там дожди полосою идут Где зимою в сугробах деревня Утопает, дымочек из труб, Где, скрываясь под клёном от ливня Целовал я застенчивость...

Октябрь, холодными ветрами Всё гонит, гонит стаи туч. Всё чаще, скрыт за облаками, Не греет землю солнца луч. Короче день, темнее ночи, Вода студёная в пруду, Я знаю, осень напророчит Мне в зиму новую беду. Её наряд, местами рваный, Ещё пленяет красотой, Но позолоту осыпая, Она смущает наготой. Она бесстыжими глазами Меня разденет, обожжёт, И оголёнными ветвями Опутав, накрепко прижмёт. И я войду в её чертоги, Я растворюсь во власти снов. Я...

Впервые в жизни, сознательной своей, сожалею, что уходит лето... Запах погасших костров, Дым над водой плывущий; Горечь забытых снов, Голос, в ночи зовущий Боль безответной любви, Мука, а сердце тает. Сводят с ума соловьи, В согре. Уже светает А по над лугом туман, Рваными клочьями плыл. Знал я: любовь — обман! И всё равно любил Я в этой осени останусь, Я растворюсь в туманной мгле, Не так уж долго мне осталось Бродить по матушке Земле Росой...

Долго ль в коме оставалась? Но очнулась, оклемалась, Претерпев и боль и страх, Среди зала на коврах… Повернулась вбок немножко: Видит, прямо у окошка Уж не «зверь», чей страшен вид, А «крутой» мужик стоит… Голышом стоит, в натуре, С обалденною фигурой: Ноги, руки, плечи, грудь, Любо – дорого взглянуть! Разве только что, быть может, Подкачала малость рожа – Лысый череп, уши вверх, В остальном – как человек! Но что важно и приятно – Член меж ног...

Долго ль в коме оставалась? Но очнулась, оклемалась, Претерпев и боль и страх, Среди зала на коврах… Повернулась вбок немножко: Видит, прямо у окошка Уж не «зверь», чей страшен вид, А «крутой» мужик стоит… Голышом стоит, в натуре, С обалденною фигурой: Ноги, руки, плечи, грудь, Любо – дорого взглянуть! Разве только что, быть может, Подкачала малость рожа – Лысый череп, уши вверх, В остальном – как человек! Но что важно и приятно – Член меж ног...

Перелёт на удивленье Занял лишь одно мгновенье, Настя глазом за весь путь Не успела и моргнуть. Только что в огромной зале Раскорячившись стояла, Всунув в задницу «рожок», Раз – и вот уже Торжок! Так вот «раком», с голым задом, В зарослях родного сада, Средь деревьев и кустов, В мир наш возвратилась вновь! Та ещё была картина! Белый зад из шубы длинной, И пизда под ним, как глаз, В белый свет уставилась! Благо ни один свидетель Появленья не...

1. "Туалетная шлюха" Ощущая во рту вкус естественной смазки, Что обильно течет из отверстия в члене. Я с большим аппетитом сосу незнакомцу Его толстый и вкусный обрезанный хуй. Мы находимся в грязном вонючем сортире Дешевого клуба на окраине города. Я покорно стою перед ним на коленях В платье и туфлях, как последняя блядь. Мой малюсенький пенис трепещет от кайфа, И анус зудит в ожидании члена — Я хочу, чтобы этот красивый мужчина Меня грубо и с...

Притча про Горпыну Раз прысив я коло тыну щоб пощупаты Горпыну на гори деркачь дере хуй стоить аж плачь бере, пидсуваюся блызенько — — роздягнысь мое серденько, як роздилася Горпына- — боже мий — яка картына — куча чырякив на сраци — шерсть стырчыть мов на собаци в место цыцёк ваты куча ще й с пызды стерчыть онуча, оце така була картына, хуй упав мов пьяный с тыну, и щоб не наговорыть биды — мусыв плюннуть та й пидты! (п. с. — извиняюсь — нет...

С той поры пизду «прорвало», Что там только не бывало! И морковь, и баклажан, И цуккини, и банан… И различные предметы, Столько, что числа им нету! Настя как с ума сошла, Всё совала со стола! И сама всё удивлялась, Как в ней это помещалось, Вроде мелкая пизда, А заходит без труда! У «Страшилы» от излишеств Чуть ли не «сорвало крышу»! Он горячих баб таких Не встречал в мирах иных! Сроду не видал такое, Чтоб над бедною пиздою Кто бы так глумился...

Так вот целая неделя В одночасье пролетела… Настя, хоть была одна, Не скучала ни хрена! Ведь она была привычна Ничего не делать лично, Дома – слуг полным – полно, Здесь – всё тоже решено… Так что до обеда спала, После целый час вставала, Наряжалась как на бал, И к обеду в главный зал. К слову шмоток «Чудо – юдо» Понапёр ей отовсюду! Тряпки разные, меха, О каких и не слыхать! Полушубки из шиншиллы, Сапоги из крокодилов, Пончо, сари, кимоно, Ну, и...

Так вот целая неделя В одночасье пролетела… Настя, хоть была одна, Не скучала ни хрена! Ведь она была привычна Ничего не делать лично, Дома – слуг полным – полно, Здесь – всё тоже решено… Так что до обеда спала, После целый час вставала, Наряжалась как на бал, И к обеду в главный зал. К слову шмоток «Чудо – юдо» Понапёр ей отовсюду! Тряпки разные, меха, О каких и не слыхать! Полушубки из шиншиллы, Сапоги из крокодилов, Пончо, сари, кимоно, Ну, и...