АНЕКДОТ (провинциальная история) Ночь... Улица... Фонарь... Аптека... ...Фонарь - не светит, и в кустах два... скажем так: два человека друг друга любят... Слышно: — Ах! Как хорошо-то... как приятно... кончаю... — Нет! Еще давай... - в ответ доносится чуть внятно... Сады цветут - бушует май... И всхлипы страстного дыханья в стон фокусируются: — О-о-о... Ночь... В городе провинциальном нигде не светится окно, - глухая ночь... Луна стыдливо за...

Скрыть или открыться? Быть или не быть? Саня не стыдится Толика любить... и Валерка тоже не стыдится, что Юру мужеложит... Васе всё равно, что о нём судачат... к Игорю домой ходит один мальчик, явно голубой... Гену шпилит Дима... Вова Ваню прёт... трахает Максима Женя второй год... и совсем недавно я узнал, что Стас отсосал у Павла, - тоже педераст?.. А меня разочек натянул Андрей... и уже две ночи, не считая дней, я гадаю: кто я? Не могу...

"Ой!" - послышалось в кустах: Петр Саньке руку в пах запустил - и сжал его... Рядом - нету никого. На деревьях там и тут птицы райские поют... жаром пышут купола... развеселые дела!.. Санька выпучил глаза, для приличия - сказал: "Ты чего, мой друг, чего..." Ну, сказал... а что с того? Петр дело свое знает: с жаром Саньку обнимает и - целует его в рот... ...Бабы водят хоровод на поляне... а в кустах Санька вскрикивает: "Ах!" - вниз приспущены...

На зелёной лужайке погодки-мальчишки, догоняя друг друга, резвятся вовсю, —  «Краткий курс» и другие нелепые книжки им неведомы... и — пацаны, как в раю, у извилистой речки, забыв всё на свете — ошалев от свободы — хватаются за... и, дурачась, смеются, как малые дети, —  звонок чистый их смех и прекрасны глаза. О, счастливое племя, рождённое позже революций... чекистов... ГУЛАГа... ЦК! —  длинноногие мальчики, как...

осенние пляжи пустынны и голы, а было здесь весело, слышался смех... холодные волны врезаются в молы, и чайки пронзительно плачут о тех, веселых и юных, покинувших море — вернувшихся в смуту нелепой страны: нет Вовы и Юры, Сергея и Толи, —  закончилось лето... где вы, пацаны? судьба нас свела на мгновение в Сочи и в этом же городе нас развела — судьба подарила нам тёмные ночи, и знойные дни, и лихие дела... да разве расскажешь!...

Остановись — я так тебя люблю... Шекспир, 96-ой сонет Уходишь, чтоб снова вернуться... Приходишь, чтоб снова уйти... Вот — я не успел оглянуться, а ты уже снова в пути... И снова гадаю я: где ты? И снова ночами не сплю... чуть тлеет огонь сигареты: ревную, страдаю, люблю... Ты юн, и я знаю: для многих желанна твоя красота, —  я слышу их тайные вздохи, я знаю их мысли, —  из ста не десять, а все девяносто готовы с тобой...

Несколько звуков — сладкое слово! —  я выдыхаю ночью и днём, —  будто молитву, снова и снова я повторяю ИМЯ ТВОЁ. Не уставая, твержу его всуе: в круговороте людской маеты я ТВОЁ ИМЯ губами рисую — сладкое слово вплетаю в стихи. Как заклинание, несколько звуков произношу я ночью и днём... Боже! какая счастливая мука — имя... весёлое ИМЯ ТВОЁ!.....

Мне от любви покоя не найти. И днём и ночью — я всегда в пути. Шекспир, 27-ой сонет Едва темнеет, я иду на плешку, где на скамейках стайками сидят весёлые эфебы... и, помешкав, на ком-нибудь задерживаю взгляд... И этот кто-то — Вова или Ваня, Валера, Владислав или Вадим — мне улыбнувшись, грациозно встанет. Вот, собственно, и всё... Иду за ним. У мальчика — коротенькая стрижка, манящая округлость полусфер... Ау,...

я не поэт — я пилигрим: на рубеже тысячелетий я, убегая в Древний Рим, вдруг возникаю в Интернете, и вновь куда-то я бегу сквозь бесконечные обманы — нигде найти я не могу слова любви, чтобы о главном сказать, не ведая стыда, Тебе Единственному В Мире, —  из Ниоткуда в Никуда сквозь многолюдные пустыни проспектов, улиц, площадей, аэропортов и вокзалов (попутно трахая парней на кратковременных привалах) который год бегу — и...

Счастье моё сероглазо, беспечно... курит «LM» и смеётся взахлёб, —  не рассуждая о бренном и вечном, счастье в соседнем подъезде живёт. Мусор выносит... С друзьями в беседке по вечерам на скамейке сидит... и, хотя встречи наши не редки — встречи случайные! — не говорит сердце ему обо мне ни полслова... встретимся мы... разминёмся — и вновь я о нём думаю — снова и снова воображаю нашу любовь... Мысленно вижу вечер...

В людях не так смешны те качества, которыми они обладают, как те, на которые они претендуют. Франсуа Ларошфуко Стопроцентным мущинам — пламенным борцам с гомосексуализмом — посвящается 1. За спиной моей смешок: «Пидарас он! Петушок!» — тычут пальцами мне в спину «стопроцентные мущины», и — летит вдогонку мат, словно... словно виноват перед ними в чем-то я... Ну, так слушайте меня, коли хочется порой о любви — о голубой!...

Вчера прочитал, что есть, три теории, почему мальчики любят мальчиков, —  вот они: 1. биологическая, 2. психоаналитическая, 3. социального научения (последнее — извращение, как написано в книжке толстой). Три теории. Всё так просто. И, может, правы ученые. Но мне от теорий не легче. Мысли мои потаённые... Сегодня опять весь вечер я думаю о мальчишке, в которого я влюблен... и что мне все эти книжки! Мне снится, что мы вдвоем, и остров...

Утром проснешься... такая эрекция! —  вдул бы себе самому, если бы мог дотянуться!... Потенция прёт изнутри, и кому вставить по самые... право, без разницы! Хочется! Хочется... ох! вообразив пацанячую задницу, мысленно, мля, между ног в тесную норку вгоняю впритирочку... ё-моё! кайф какой... и — представляя горячую дырочку, под простыней рукой сладко я двигаю... право, без разницы — Юра... Сергей... Олег... трахаю... трахаю......