Если бы я не видел всё это своими глазами, представить их вместе мне было бы очень сложно – настолько не вязался этот сухарь с очаровашкой Любой! Однако они стояли рядом, друг против друга... – Как скажете, Павел Андреевич, – робко отвечала Люба. С ним она была совсем другой – робкой и скромной, даже послушной. И куда подевалась вся спесь и гонор неприступной королевы? Она вдруг сама обняла его за узкие, сутулые плечи и поцеловала. Будто два...

Поезд шёл густым зимним лесом, всё больше набирая ход. За окнами проносились заснеженные ели и узкие речушки, скованные льдом. Изредка попадались низенькие деревянные домики. В их крохотных окошках горел свет. Днём после обеда я снова слушал свой MP3-плеер. Та из моих соседок по купе, что была крупнее, с большой грудью и широкой попой играла в игру на мобильнике, суптильная Блондинка разгадывала кроссворд, а Рыжая развернула газету "Спид-инфо" с...

Над городом сгущались тучи. Вечерело. Я шёл к вокзалу, закинув на плечо тяжёлую спортивную сумку. Здесь, в этом маленьком провинциальном городке, меня больше ничего не держало. Я ехал в Москву, искать своё счастье. У меня не было ничего, и было одновременно всё – свобода! Я мечтал о том, чтобы добиться всего своими руками, и теперь был в самом начале этого пути, верного пути! У вокзала лежал грязный рыхлый снег; один за другим зажигались...

Вскоре поезд остановился на последней большой станции перед Москвой. Как всегда проводница объявила стоянку десять минут, и народ неспеша высыпал на перрон покурить и размяться. В поезд заходили новые пассажиры. Я тоже сошёл. Вечерело. Небо было грязно-серым, таким же, как и снег под ногами. У каждого входа в поезд стояло по проводнице, которые проверяли билеты. Как всегда к нам подрулили проворные бабульки с пирожками и носками. Москва теперь...

Элитный московский ресторан. Стоял полумрак, играл живой оркестр, а рядом журчал настоящий родник. В просторном мраморном бассейне красиво плавали настоящие зеркальные карпы, каждого из которых могли поймать и приготовить по твоему желанию. Со мной за столиком сидел мой давний конкурент – обрусевший поляк Родинский. На нём был очень дорогой элегантный костюм, а над правой бровью белел небольшой шрам. Он начинал гораздо раньше меня, будучи в...

Обнявшись, мы уснули на этом ложе. Я чувствовал на себе её разгоряченное голое тело и тугую грудь. Её голова была на моём плече, а волосы покрывали нас обоих. Она обхватила обеими ногами мою левую ногу и прижималась ко мне даже во сне каждой своей клеткой: Я тоже закрыл глаза, и перед глазами поплыли пальмы и тёплое южное море. Я будто бы стал чайкой и восторженно парил над дикими волнами, которые плескали в меня мелкими брызгами, силясь меня...

Они поднялись на лифте и вошли в квартиру. Здесь было как всегда не убрано, но им было не до того. Валерия сразу повела ребят в ванную и включила горячий душ. Коля и Миша неуверенно сняли футболки. Валерия опустилась на корточки и расстегнула ремень на брюках Коли. Миша уже и сам сбросил джинсы. Свалив одежду на холодный кафельный пол, парни забрались в ванну. Валерия включила горячий душ, и теплая вода заструилась по крепким загорелым мужским...

Над городом сгущались тучи. Вечерело. Я шёл к вокзалу, закинув на плечо тяжёлую спортивную сумку. Здесь, в этом маленьком провинциальном городке, меня больше ничего не держало. Я ехал в Москву, искать своё счастье. У меня не было ничего, и было одновременно всё – свобода! Я мечтал о том, чтобы добиться всего своими руками, и теперь был в самом начале этого пути, верного пути! У вокзала лежал грязный рыхлый снег; один за другим зажигались...

На следующей остановке народу была тьма! Даже не дав выйти тем, кому надо, люди повалили в салон, сметая всё на своём пути. Тех, кто стоял у стен, вдавило в них окончательно, а тех, кто держался за поручни, повалили на сиденья: Я держался за никелированную ручку из последних сил, наконец и они меня покинули, и я повалился назад. Я упал на свою недавнюю мечту и прижал её к стене, а сзади на меня уже наседал народ... Я не верил своему счастью. Она...

В тот день светило яркое солнце, и сильный ветер гнал по небу кучерявые облачка. Ветер был настолько сильным, что даже самые крепкие ветки деревьев кренились к самой земле, шурша молодой листвой. Было очень жарко, и девушки казалось, поснимали с себя всё, что хоть как – то сдерживало скрытые мужские инстинкты: Я вышел из дома, как всегда в половине девятого. На площади творилось обычное утреннее оживление. Многочисленные автобусы – подкидыши...